Произведения Эшрефа Шемьи-заде
Безымянный 6685
Vetka twi подняла интересную тему: что знает нынешнее юное поколение о праздниках 23 февраля, 8 марта, об истории вообще.
Полагаю, молодежи опыт, равно как ошибки и достижения прошлого, не интересны. Они считают, что сами напишут свою историю. Со своим взлетами и падениями. Мол, чужие шишки - не болят!
С другой стороны, что мы сами знаем о прошлом своей семьи
Я тоже иногда задумываюсь, почему мы так мало рассказываем о себе? Успеем ли что-то рассказать внукам? Имеем многочисленную двоюродную родню, но общаемся раз в год, по праздникам, да и то – по телефону. Встречаемся – только на похоронах. Тетушек и дядюшек уже всех похоронили.
Даже с собственными детьми общаемся по Аське. Так проще позвать всех к обеду, чем кричать вглубь квартиры: «идите кушать». Вечера каждый проводит, уткнувшись носом в экран собственного компьютера. Народу, вроде, много, а в квартире – тишина!
А что мы помним и знаем о бабушках? Моя бабушка Пелагея родилась в конце девятнадцатого века. Прожила больше семидесяти лет. Умерла, когда мне было 4 года. Есть фотография, где я гощу у нее в деревне. Но я деревни не помню. Знаю только, что бабушку три раза выдавали замуж. Всех мужей звали Иванами. Она родила девять детей. Среди них была одна двойня. Бабуля рассказывала моей тетушке, что у нее было «восемь брюх и девять ребёнков». Моя мама имела брата-близнеца, и это факт всегда настораживал акушеров гинекологов, к которым я обращалась, вынашивая сыновей. Когда рожала младшего, врачам послышался стук двух сердец, и они собрали группу студентов из мединститута, чтобы устроить им показательные роды. УЗИ тогда в роддоме не было, сынуля разместился в животе поперек. Одно его сердечко стучало справа, а слева слышалось эхо, которое и приняли за стук сердца второго малыша.
Бабушки сколько лет нет, а генетическая предрасположенность к близняшкам поселилась в семье, похоже, до конца дней наших. По крайней мере, снох сразу предупредила, еще до свадьбы, чтобы были готовы к неожиданностям.
Что еще я смогу рассказать своим внукам о Пелагее Илларионовне? Что была неграмотной, но обсчитать её на рынке никто не мог. Всю жизнь проработала в колхозе «за палочки». Так тогда назывались трудодни. Войну прожила в землянке. Крепкий хутор, в котором родилась моя мама, заняли немцы, а потом раскатали по бревнышкам наши танки, освобождая Смоленщину. Двадцать лет назад мы с мамой приехали куда-то под Вязьму. Мама привела меня на пригорок, возвышающийся над мелковатой речкой и сказала: здесь стоял мой дом.
Вся долгая жизнь бабушки поместилась в несколько строк. О дедах знаю еще меньше.
